Павел Занозин про подкаст «Жизнь как покер», Дудя, шоу «Вечерний покер», ЧМ-2018 и свою покерную карьеру

Последние два года спортивный комментатор Павел Занозин ведёт бурную деятельность в покерном сообществе: беседует с игроками, проводит стримы, участвует в покерных шоу, а с недавних пор даже пытается профессионально зарабатывать игрой. Для многих он уже стал своим, но широкой публике по-прежнему известно о нём не так много. Мы решили заполнить пробелы в медийной и покерной биографии Павла и получше узнать его со всех сторон.

Работа на телевидении и запуск покерного подкаста

За последнюю неделю ты взял два главных интервью в своей жизни: у Александра Кержакова для футбольного проекта TIME и у Тони Джи для подкаста «Жизнь как покер», и прямо сейчас они идут вровень по просмотрам на YouTube. Чем отличались твои ощущения от этих двух интервью?

Кержаков — один из кумиров моего детства, на ЧМ-2002 ему было 18, а мне 13, и я смотрел на него и Сычёва с раскрытыми глазами. Потом познакомился с ним, когда стал комментатором, он сразу стал вызывать у меня большую симпатию, я всегда за него очень болел. Я ехал к нему в Сербию как к старому приятелю.

Мы заранее договорились с ним об интервью, и когда его уволили из «Спартака» (Суботица), я подумал: ничего не получится. Я ему написал, но он ответил, что пока остаётся в Сербии, и наше интервью в силе: «Мы же договорились». Не уверен, что кто-нибудь ещё из звёзд российского футбола сказал бы мне такую фразу. В общем, это было приключение, которое мне безумно понравилось.

В случае с Тони я чувствовал, что мы делаем что-то большое и важное, и знал, что будет такая реакция. Если бы мне самому сказали, что Тони Джи кому-то дал интервью на русском, я бы тоже, как люди у нас в комментариях, сказал: «Ничего себе, с ума сойти!» До сих пор не понимаю, как всё так легко получилось. Я до последнего момента думал, что он откажется или будет ругаться, или попросит перейти с русского на английский, на котором я бы не смог настолько хорошо с ним поговорить… Так что получилось круто.

Беседа с Тони была очень сжатой. Мне нужно было сработать как в прямом эфире: у нас было всего 45 минут, я не знал, чего можно ожидать. Когда он параллельно начал есть, это было гениально! Некоторым в комментариях не понравилось, но это же круто — как будто мы подсмотрели за человеком в замочную скважину и увидели, как он живёт: вот ему позвонили, ему надо бежать, и он убежал. Это было максимально естественно, мне очень понравился такой эффект присутствия.

Насколько опыт работы на телевидении помогает тебе вести подкаст? В чём сходство, а в чём различие?

После работы на «НТВ-Плюс», «Матч ТВ» и «Первом канале» я могу делать всё, что угодно. Нет такой журналистской работы, которая была бы для меня сложна. Работа комментатора в прямом эфире — это вершина нашей профессии, и когда ты комментируешь онлайн Лиги Чемпионов, где нужно переключаться между 8 матчами и мгновенно реагировать на происходящее, после этого для тебя не может быть ничего сложного. Ещё, как ни странно, мне очень помог опыт работы в программе «Доброе утро», которую я вёл на «Первом канале»: там тоже были гости из других сфер, и с ними нужно было спонтанно говорить в прямом эфире, пусть и не полтора часа.

Во время первых бесед с Толей Филатовым, Федей Трунцевым и в меньшей степени с Сёминым и Трифановым (потому что они мои коллеги) я переживал и очень чётко вёл разговор по материалам, которые мне готовила редакторская группа, потому что слабо разбирался в теме, и мне не хватало матчасти. Но теперь я готов говорить о покере на равных с кем угодно, и не только потому, что успел пообщаться со многими людьми, но и потому, что сам начал много играть. Я стал понимать вещи, которые раньше были для меня пустым звуком.

Можно ли сказать, что ты ушёл с телевидения?

Нет, скорее, я поставил свою телевизионную карьеру на паузу, потому что вся нормальная жизнь сейчас стоит на паузе.

Это связано с отлучением России от международного спорта?

В первую очередь, да. Моей последней большой трансляцией была церемония закрытия Олимпиады в Пекине 20 февраля 2022 года, которую я комментировал в прямом эфире «Первого канала» с Денисом Казанским. После этого не было ни одного случая, когда сборная России или российские спортсмены в условно моих видах спорта участвовали в большом турнире. Есть ещё внутрироссийские соревнования по фигурному катанию, но это совсем не то.

У меня было шесть Олимпиад, чемпионаты мира и Европы по футболу, после этого очень трудно настраиваться на то, что происходит сейчас. Остаётся только ждать, что всё снова будет хорошо.

Однако после этого ты продолжал комментировать футбол в пабах и на сайтах букмекеров.

Да, последним матчем, который я откомментировал, был сентябрьский матч между молодёжными сборными России и Египта для «Кинопоиска». От разовых проектов я не отказываюсь, потому что очень люблю футбол и вообще спорт. Должно выполняться одно из двух условий: либо это мне самому интересно, и я готов работать за скромный гонорар, либо мне хорошо платят, и я профессионально делаю своё дело.

После того как у меня закончился контракт с букмекерами, я сосредоточился на покере. Я продолжаю вести мероприятия, сотрудничать с разными компаниями по рекламе, но покер постепенно становится основным делом моей жизни.

Сколько видов спорта ты комментировал?

Больше 15, смотря как считать (например, фристайл включает в себя 5 отдельных видов). В первую очередь это, конечно, футбол. Из зимних — кёрлинг, который я очень люблю. После Олимпиады в Рио я увлёкся спортивной гимнастикой, а одну из лучших своих трансляций провёл на художественной гимнастике с Маргаритой Мамун, это было на Олимпиаде в Токио.

Если ты хороший комментатор, то в паре с экспертом ты можешь прокомментировать всё что угодно. Ты должен понимать, что происходит, но в тонкости лезть не обязательно, если рядом есть человек, который разбирается в этом профессионально.

Но ты комментировал и покер, причём задолго до того, как начал вести подкаст. Как ты впервые попал в покерную сферу, что именно комментировал и на что это было похоже?

Первый раз я комментировал покер для компании PokerMoscow, когда они проводили свои турниры и позвали меня на трансляцию. По ощущениям было классно, но я понимал, что не до конца разбираюсь в этом. Потом был долгий перерыв, и в 2021 году PokerStars пригласили меня комментировать на их YouTube-канале. Я, в свою очередь, позвал к себе напарником Пашу Черемисина, который прекрасно играет в покер, а до этого был барабанщиком группы «Несчастный случай» и ведущим на каналах «Спорт» и «Россия 2». На протяжении года мы комментировали старые записи турниров и известные раздачи с легендами покера (кстати, среди них часто попадался Тони Джи), и я очень расстроился, когда в марте 2022 года PokerStars ушли из России, и это закончилось. А дальше появился подкаст «Жизнь как покер».

Как отработал чемпионат мира по футболу в России

Что было вершиной твоей карьеры как комментатора и спортивного журналиста?

Конечно, чемпионат мира в России. Я откомментировал 14 матчей, включая матч Россия — Уругвай (в телеэфире) и финал (на сайте «Первого канала»), но если бы мне за полгода до этого сказали, что я прокомментирую хотя бы один матч, я уже был бы счастлив.

Ещё за полгода до чемпионата я работал на «Матч ТВ», и в последний год у меня были большие проблемы с комментированием матчей из-за бюрократических проволочек. Поскольку в договоре было написано, что я ведущий, мне просто перестали давать комментировать футбол, а это моё самое любимое дело на свете: спорт я просто люблю, а футбол — обожаю. Я пропустил Кубок Конфедераций-2017, и когда приближался чемпионат мира, почувствовал, что пропущу и его, и тогда надо заканчивать с профессией. До этого все большие футбольные турниры тоже проходили мимо меня, например, в 2016 году мою поездку на Евро во Францию отменили из-за экономии всего за пару недель до старта (зато тем летом я съездил на Олимпиаду в Рио).

Он пригласил меня стать лицом «Первого канала» на зимней Олимпиаде в Пхёнчхане вместе с Машей Командной. Но для меня было принципиально важно, буду ли я комментировать чемпионат мира, потому что ради Олимпиады мне не было смысла уходить с «Матч ТВ». И тогда мне пообещали, что я буду комментировать все матчи сборной Франции. Я думал две недели — было непросто уходить из компании, где я проработал десять лет, — но в итоге, конечно, согласился. Я советовался со всеми людьми, которых уважаю, и они в один голос говорили: «Конечно, иди!»

Помню, на той корейской Олимпиаде в эфир попала моя фраза, адресованная коллегам из аппаратной: «Да я щас убью кого-нибудь!» Слава богу, меня не уволили, хотя грозились. После этого в марте 2018 года меня назначают на футбол, товарищеский матч Россия — Франция. И тут случается трагедия в «Зимней вишне», в стране объявили траур. Вместо того чтобы отменить игру, её не просто решают провести, но и показать на «Первом канале». А нам с Леонидом Слуцким говорят: «Комментируйте без эмоций, как будто вы забили гол в ворота бывшей команды и решили не праздновать».

Представь, что творится у меня в душе: я впервые в жизни комментирую сборную России, да ещё и против Франции, которую тоже очень люблю, но нужно соблюдать траур и 90 минут говорить на одной ноте. Было очень тяжело, но мы справились, хотя после этого мне писали: «А чё ты так комментировал?»

После этого я еду со сборной в Австрию, где она готовилась к чемпионату мира, там мы неплохо подружились с Дзюбой, Черчесовым… Но на сам чемпионат меня никак не назначают. Уже завтра матч открытия против Саудовской Аравии, а расписания ещё нет. И вот наконец-то собрание, на котором появляются Уткин, Елагин, Виктор Гусев…

На матч открытия меня назначают работать презентером у бровки. Переполненные «Лужники», мы стоим с Джикией, который из-за травмы пропускал турнир и работал экспертом. Он оглядывается по сторонам, а мне в наушник говорят, что до выхода в кадр осталось 10 секунд. Я толкаю его локтем, он оборачивается, но из-за задержки этот момент успел попасть в эфир. Именно с этого курьёза для меня начался чемпионат мира в России.

Следом меня ставят на матч Аргентина — Исландия, снова в паре со Слуцким. Это первая в моей жизни игра большого футбольного турнира в качестве комментатора. По внутренним ощущениям, это был один из лучших матчей, которые я отработал. Говорят, даже Эрнст назвал это лучшим репортажем в истории «Первого канала». А на следующий день я полетел в Ростов комментировать матч Бразилия — Швейцария.

На этот матч изначально был назначен Вася Уткин, но после игры Испания — Португалия его отстранили, и, видимо, все его матчи упали на меня. Я неудобно себя чувствовал, потому что мне казалось, будто я немножко его подсидел, но на самом деле я ничего для этого не сделал.

Четвертьфинал Россия — Хорватия в Сочи, возможно, одно из главных воспоминаний в моей карьере. Было очень много эмоций: в овертайме мы пропускаем, я, расстроенный, ухожу с трибуны вниз в микст-зону, и ровно в этот момент забивает Марио Фернандес — мы братаемся с волонтёрами, празднуем всем стадионом. Серию пенальти я смотрел внизу, и потом мимо меня проходили ребята, со многими мы пообщались, а последним шёл Дзюба, задержавшийся после допинг-контроля. Он идёт, нахмурившись, ни на кого не смотрит, и вдруг видит меня и сам ко мне подходит, мол, хочу высказаться. Он чувствовал, что мне можно доверять, и я ему сказал, что у нас сейчас идёт прямой эфир программы, стыдно сказать, «Пусть говорят», которая шла следом за футболом. Меня выводят в эфир, и мы с ним делаем то самое интервью, в котором он плакал.

А потом из раздевалки вышел Дэн Черышев и подарил мне футболку, в которой он забил в том матче. Мы с ним оба были послами Нижнего Новгорода на ЧМ. И в этой футболке я шёл по Адлеру, было очень грустно, и я почувствовал, что эмоции закончились. На полуфинал, матч за «бронзу» и финал я настраивался уже на морально-волевых качествах.

Взаимоотношения с Дудём

На «НТВ-Плюс» ты успел поработать с Юрием Дудём. Кем он был тогда и каким тебе запомнился?

Все знали, что Юра Дудь — очень талантливый молодой журналист, весь такой дерзкий. Несколько раз мы виделись на футбольных турнирах, я играл за команду «Плюса», он — за команду Sports.ru. А потом внезапно Вася Уткин позвал его к нам корреспондентом, и он тут же оказался на ведущих ролях. Более того, когда он работал всего месяц, Вася взял его к себе в пару на четвертьфинальный матч Лиги Европы «Спартак» — «Порту» на «большом» НТВ. Все офигели, потому что на еврокубки всегда выстраивалась километровая очередь из комментаторов. Даже условный «второй ряд» (Поленов, Шмурнов, Казанский) не часто получал такие матчи — обычно комментировали Уткин, Розанов, Андронов, Черданцев, Генич. А тут — Дудь.

Последний раз я виделся с ним, когда вёл конференцию в «Олимпийском» для 25 тысяч человек, на которой Юра был одним из спикеров. К тому моменту у него уже больше года был YouTube-канал с миллионами подписчиков. Мы с ним немного поболтали, после конференции он торопился, куда-то убегал.

А дальше случился чемпионат мира, матч Россия — Уругвай. Прошло два дня, меня уже все отхерачили, все СМИ написали о том, как ужасно комментировали этот матч. И тут на Sports.ru выходит статья, в которой они просто зацепились за наши с Женей Савиным фразы, причём Жениных реплик в этой подборке было гораздо больше. У меня там была одна знаменитая фраза: «Сейчас Уругвай поплывёт прямо по Волге». Тем не менее, я всё равно воспринял это как удар в спину. Звоню Юре и спрашиваю: «Юр, зачем?» А он ответил: «Ну а что, мы просто делаем свою работу, собрали ваши фразы и опубликовали». Я говорю: «Ну, ты понимаешь, что сейчас для нас это большой удар?» — «Ну, ты знал, на что шёл, на „Первом канале“ всегда большое внимание». Короче, он ответил в своём стиле, дескать, я всё знаю, а вы все ничего не понимаете. И я ему говорю: «Слушай, Юр, мне казалось, мы друзья», а он ответил: «Ну, ты переоценивал наши отношения».

С тех пор мы с ним больше не общались. У меня к нему нет совершенно никакого негатива, более того, я считаю, что он классный. Увидься мы сейчас в жизни, я бы с радостью его обнял, и мы бы о многом поболтали, но за последние пять лет мы даже ни разу не переписывались.

Прошло десять с чем-то лет с тех пор, как вы с Дудём работали на «НТВ-Плюс». Он стал самым известным интервьюером в России, а ты — в российском покерном сегменте. Ты ориентируешься на его работу, заимствуешь у него какие-то приёмы?

Нет. Более того, мне всегда немножко смешно, что аудитория, начавшая смотреть интервью с появлением Юры, считает, что раньше этого жанра вообще не существовало, и его придумал именно он. Юра — прекрасный интервьюер и отличный журналист, но люди, которые его смотрят, мало слышали, например, про Татьяну Толстую и Авдотью Смирнову из «Школы злословия», про Бориса Бермана и Ильдара Жандарёва («На ночь глядя»). Даже про Познера, может, кто-то не слышал до тех пор, пока он в гости к Дудю не пришёл.

Мне вообще кажется, что многие журналисты нашего поколения похожи. Любой думающий журналист «Первого канала» или «НТВ-Плюс» брал бы интервью примерно одинаково, просто потому, что это наша профессия, наша работа, мы умеем это делать. И Юра тоже всегда прекрасно умел это делать, потому что на Sports.ru ещё до запуска его YouTube-проекта выходили классные интервью со спортсменами. Он удивительным образом попал в нишу, очень точно зашёл аудитории, и, конечно, у него были классные гости. Начальной стадии популярности помогло то, что к нему пришли Шнур и Баста — тогда казалось, что так легко, запанибрата поговорить с ними невозможно, а ему это удалось. А дальше пошло как по маслу.

То же можно сказать и про подкаст «Жизнь как покер» — он стартовал, когда на русском языке было полтора покерных подкаста, а сейчас мы имеем десяток таких проектов, выходящих более-менее регулярно. Плюс Рома Шапошников угадал с тобой как с ведущим.

Я уверен, что на моём месте могло оказаться много других людей, много кто способен брать интервью не хуже меня. Я сам попросился: Рома дал объявление в Телеграме, что ищет ведущего на подкаст, и я ему написал, не хочет ли он взять меня. Он ответил: «На тебя у нас денег нет». Я говорю, мол, почему сразу про деньги, может, мне просто интересно это делать. И мы попробовали. Это как раз тот случай, когда мне интересно, и совершенно не важно, сколько платят, потому что я делаю это из любви к искусству и для удовольствия.

Спортсмены и покер

К подкасту мы ещё вернёмся, а сейчас хочу продолжить тему спорта и спросить, кто из футболистов и других спортсменов плотно играет в покер?

В последнее время мы играем в одной компании с Александром Самедовым и Александром Мостовым. Они играют не профессионально, но постоянно. Женя Кафельников играл практически профессионально, но то ли ему это разонравилось, то ли он не особо хочет об этом говорить, и когда я предложил ему прийти на подкаст, он отказался.

Ещё в нашу компанию приходил играть Андрей Кириленко — величайший баскетболист в истории России и президент Федерации баскетбола. Видно, что он знает правила, но не более того. Так что какие-то спортсмены точно играют, но профессионально, как это пытается делать Неймар или когда-то пытался Роналдо, из них не играет никто.

Самая известная история про футболиста, играющего в покер, — это Александр Бухаров. Какие подробности о нём ты знаешь?

Я знаю только то, что было опубликовано недавно: что для него это была зависимость, он не мог остановиться и очень много проигрывал. К сожалению, это обычная история для российских футболистов — как-нибудь просрать свой талант. Кто-то пьёт, кто-то играет, кто-то коллекционирует женщин, а Бухаров выбрал такой способ. Хотя в конце карьеры у него были прекрасные моменты, когда он много забивал в Ростове и вернулся в сборную.

Как говорил Джордж Бест: «Однажды я решил отказаться от алкоголя, женщин и сигарет. Это были худшие двадцать минут моей жизни».

А как вообще у спортсменов с лудоманией? Сильно ли они от неё страдают?

У спортсменов высокого уровня обычно много денег, а когда у тебя много денег, тебе кажется: ну, проиграл десятку килобаксов за вечер, какая разница. Мы не очень точно понимаем, как живут эти ребята. Например, однажды Рома Широков пришёл в гости в какую-то программу на «НТВ-Плюс», и потом мы сидели в баре и ужинали. Зашёл разговор о зарплатах, и он на голубом глазу спросил меня и ещё кого-то из комментаторов: «Погодите, ну десятку-то евро в месяц вы получаете?» А у меня в тот момент была зарплата 100,000 рублей при курсе 70 рублей за евро, то есть он преувеличил мой заработок раз в семь.

Он считал, что €10,000 — это мало, и это правда мало, потому что, например, в Италии и Англии топовые комментаторы получают столько же, сколько футболисты. Но в России, к сожалению, немножко другая ситуация. Чтобы у нас быть обеспеченным, нужно было работать очень много. У меня обычно было 5–6 работ одновременно.

А комментаторы в покер играют?

Кроме меня серьёзно играли только Шмурнов и Дементьев, но, насколько я знаю, они это забросили. Сейчас серьёзно играю только я.

Игра в «Вечернем покере»

Давай поговорим про шоу «Вечерний покер». Как ты туда попал?

Позвали, можно сказать, на связях. Я давно знаком с Мишей Сёминым, и он в какой-то момент меня и пригласил. Это было осенью прошлого года, уже после запуска подкаста.

Вообще, за приглашение гостей отвечает продюсер Роман «RRadioromashka» Емельянов, у которого обширные связи. Думаю, у всех, кто приходит к нему на радио, он спрашивает: «Ты в покер играешь?» И если да, то он зовёт этого человека на «Вечерний покер». Плюс там есть сложившаяся компания, многие игроки были на шоу по нескольку раз, и эта компания играет в закрытой игре, куда и я теперь прихожу.

Недавно на YouTube вышло реалити-шоу Game of Gold от GGPoker, которое снимали ещё в прошлом году. А как много времени уходит на продакшн «Вечернего покера»?

Выпуски выходят не сразу, но не с таким большим лагом, месяца через два. Они записывают, допустим, два выпуска подряд и потом долго их выпускают, потому что каждый выпуск разбит на 4–5 эпизодов длиной по часу. Например, моя жена Настя играла в начале сентября, а выходит это только сейчас. Мой финал снимали в середине февраля, а выходил он начиная с середины апреля.

В 3-максе финала ты проиграл Андрею «Zaya» Заиченко, у которого до этого брал интервью.

Я расстроился, но не от того, что проиграл ему, а от того, что он заблефовал мои семёрки. Это моя любимая рука, с которой я стремлюсь идти до конца, а тут подумал, что будет жалко вылетать, и выкинул, хотя был старше.

То, что я беседовал с Заей в подкасте, не повлияло на игру, но позволило нам нормально общаться за столом. Меня очень бесил Юрий Пащинский, и я тянулся к Зае. Про него тоже не все говорят хорошо, но с ним мне было намного приятнее общаться.

А чем бесил Пащинский?

Он неприятно себя вёл, совсем не мой человек. Пафосничал, выпендривался, страшно хотел выиграть, и это прямо фонтанировало из него, доходя до смешного. Он воспринимал это не как шоу, не как игру, а как битву не на жизнь, а на смерть.

Как Тони Джи на минималках?

Нет, Тони Джи делает шоу, а Пащинский нет. Он не понимал, что здесь можно повеселиться, кайфануть. Наоборот, это я — самый мирный человек на свете — в первом выпуске включил Тони Джи: сначала чуть не подрался с Дмитрием Градиленко (6:20), а потом заблефовал Мостового с сетом тузов (14:10) и сильно радовался, практически как Тони в знаменитой раздаче «I'm the best!»

В той зарубе с Градиленко ты искусственно себя накручивал?

Нет, я реально завёлся, потому что меня очень бесит неспортивное поведение.

Он тебя заслоуроллил?

Мне пытались объяснить, что это не слоуролл. Я блефовал в него, он меня коллировал всю дорогу с тузом-хай, и у нас были одинаковые комбинации — A-8, обоим ничего не закрылось. На ривере он играет донк, я ему ставлю рейз, и он его коллирует с пустотой. Я, расстроенный, открываю свои A-8, и он кладёт свои карты так, чтобы было видно только восьмёрку, и держит секунды три. Я подумал, что у него какие-нибудь 8-10, то есть он попал в доску второй картой, а он открывает туза, и мы делим. И тут у меня реально планка упала — я не понимаю, как так можно делать, зачем? Думаю, он хотел меня побесить, и ему это удалось, я психанул.

Тебя кто-нибудь тренировал перед отборочной игрой и финалом?

Нет. Тогда я вообще не занимался покером серьёзно. Я всегда очень много играл, особенно последние два года, поэтому тренировался естественным образом в процессе игры. Я много смотрел «Вечерний покер» и примерно понимал уровень участников. Конечно, я постарался побольше узнать об игроках, с которыми предстояло сесть за стол, но в первой игре казалось, что у меня вообще нет соперников. Если бы Александр Денисов играл серьёзно, он должен был меня выносить, но он веселился, поэтому я его заблефовал и всячески мувил.

А в финале почти все умели играть, кроме другого Паши, который непонятно как выиграл свою отборочную игру. Всё решил коинфлип, как это всегда бывает в хороших турнирах.

Какую установку ты давал своей жене Насте, когда её тоже позвали на «Вечерний покер»?

В трансляции она несколько раз её озвучивала: играть максимально тайтово-агрессивно, ничего не бояться и понимать, что потенциальный вылет не будет трагедией. Так она и делала до поры до времени.

Твой опыт ей помог?

Думаю, да. Я сейчас досмотрел третий эпизод её игры, где у неё чиплидерский стек 55 ББ, у остальных было сильно меньше. Но она в тот момент не включила форсаж, а я не мог толком за ней следить, потому что у меня страшно болела голова, и я даже не помню, как она тогда закончила. У меня была дикая мигрень, я сидел в гостевой комнате, где можно наблюдать за игрой по монитору, и просто плыл, почти теряя сознание. Когда она выходила на часовой перерыв, я говорил ей: «Настюш, я тебя люблю», но толком не мог ничего посоветовать. В нормальном состоянии я бы просто посоветовал ей начать давить стеком на людей, и это бы точно помогло пройти в 3-макс с хорошим стеком. А так они вошли туда с равными стеками, и всё тоже решила «монетка» на стадии пуш-фолда.

То есть на съёмках у каждого игрока есть группа поддержки?

Она может быть, но мало кто приводит с собой кого-то, а в нашей паре Настя поддерживала меня, когда я играл, а я — её, мы всегда стараемся быть вместе друг с другом.

Профессиональная игра и работа с тренером

Сейчас ты уже занимаешься с тренером, более того, играешь от бэкинг-фонда Malabar Poker Prodigy.

Многое я играю от бэкера, кое-что — от себя, но это как будто две разные карьеры. Игру от себя я воспринимаю как гарантированный плюс, потому что я уже многое знаю и умею. А, играя от бэкера, испытываю гигантское чувство ответственности, и мне каждый раз неудобно, когда я проигрываю хоть сколько-нибудь. Я чувствую, что отнимаю деньги у другого человека.

Расскажи сначала про игру от себя.

От себя я играю в той же закрытой компании, которая была у меня всегда. С недавних пор мы в основном играем кэш в омаху — в онлайне почти каждый день, в офлайне собираемся от случая к случаю. Раз в неделю я играю офлайн в компании из «Вечернего покера» (турнир или кэш, но в холдем). И когда бываю в Калининграде или Сочи, то с радостью играю там. Но в офлайне я ни разу не попадал в призы на больших турнирах, и мне очень обидно — даже хочется начать специально туда ездить, чтобы точно где-нибудь доехать.

А какие лимиты играешь в офлайне?

В нашей компании люди богатые, известные. Играем ₽100/₽100, которые мгновенно превращаются в ₽1,000/₽1,000, потому что народ часто открывается по 20–30 ББ. Стеки там бывают суперглубокие: изначально закупаемся на 150–500 блайндов, а дальше они растут. На префлопе часто бывает несколько лимпов по ₽100, потом кто-то рейзит до ₽5,000, следующий переставляет до ₽20,000, и это, конечно, забавно.

Когда ты начал работать с тренером и как это изменило твою игру?

Сразу после запуска подкаста «Жизнь как покер» я начал думать о том, что я что-то неправильно делаю. Я играл очень давно, но плохо и не понимал, где нахожусь. Чем больше я слушал умных людей, тем больше понимал, что покер — это нормальная, «берущаяся» игра, не только для каких-то гениев.

Я размышлял о том, чтобы начать играть профессионально, и этим летом мне поступило два предложения: от турнирного фонда ITC и от кэш-фонда Malabar. Я проанализировал и выбрал кэш, потому что в турнирах слишком большая дисперсия, и меня были готовы взять только на совсем низкие бай-ины, что было неинтересно. А в кэше мне пообещали полную поддержку и возможность играть то, что мне комфортно. Большое спасибо Лёше Малабару за то, что он до сих пор меня терпит. Мы с ним сработались, и фонд классный, искренне всем рекомендую. Самое главное — это атмосфера: в жизни я не видел никого из этих людей, но ко всем очень тепло отношусь, потому что в нашем чате с тренерами и коллегами всегда душевно.

С фондом ITC мы в итоге договорились, что я становлюсь их ведущим, участвую в стримах, но турниры от них не играю.

Но у тебя было несколько турнирных стримов на канале «Жизнь как покер», и мне всегда казалось, что ты там сильно переблефовываешь.

Так это же стрим, это же весело! Конечно, я играю там не так, как в обычной жизни на пяти столах.

Хорошо, но какие лики ты бы выделил в своей игре, и насколько успешно ты с ними борешься?

Мой главный лик в том, что я не верю. Иногда, когда надо выкинуть среднюю по силе руку, я думаю: «Всё равно ты, гад, блефуешь» и коллирую. И это довольно сильно бьёт по винрейту. Главной целью изначально было научиться выкидывать всё подряд: «Пас — деньги спас», и я просто жал кнопку «Фолд». Например, человеку, который давно играет в покер, страшно обидно выкидывать одномастные коннекторы, но сейчас их нет в моём диапазоне, я их выкидываю. 98s, 87s со средних позиций — нахер. Не менее обидно выкидывать KQo с малого блайнда после рейза и ререйза, но это надо делать, я научился. А вот дальше, если зашёл в раздачу, бывает чуть сложнее, но я учусь, хиро-фолды тоже появились в моём арсенале.

А какие лимиты играешь в онлайне от бэкера?

Играю NL100 и очень хочу потрогать NL200. Надеюсь, что к новому году туда заберусь.

Как много ты гриндишь и можно ли уже говорить о каком-то винрейте?

С конца июня я наиграл около 70,000 раздач и недавно наконец-то вышел в ноль. Сначала у меня была сильная просадка, я играл с винрейтом −10 ББ/100. Сейчас отбился и думаю, что могу играть хотя бы 5–6 ББ/100. Декабрь многое покажет — я планирую катать очень плотно и выйти в хороший плюс.

А почему ты выбрал игру в приложениях?

Потому что это гораздо, гораздо выгоднее, чем играть в румах. Фишей там намного больше. Прибыль приходит от правильного селекта, и все наши тренеры говорят первым делом о селекте: «Вы должны найти фишей, правильно на них сесть и обыграть их».

И как их находить?

Приложения — это клондайк: там очень много людей, которые приходят развлекаться или вообще не понимают, что это такое. VPIP 70% там нормальное дело. Заходишь, садишься и спокойно делаешь свою работу. Играть с регами нет никакого смысла. Мне смешно, когда заходишь на NL20, за столом пять человек, и у всех VPIP 23–24%. Зачем, что они хотят там увидеть?

С моральной и человеческой точки зрения то, что мы делаем, конечно, выглядит так себе. Мы находим людей, которые готовы проиграть свои деньги, и радостно обираем их. Все эти месяцы меня не покидает мысль о том, что всё это слегка неправильно и нечестно, но всё-таки они приходят в игру сами, по зову сердца, им нравится. Если не я, то кто-то другой заберёт эти деньги в любом случае. Но переживания есть.

Разное про подкаст «Жизнь как покер»

Насколько лучше ты стал чувствовать покерное сообщество, после того как познакомился с большим числом покеристов в подкасте, «Вечернем покере» и фондах?

Как и любое другое сообщество, покерное очень сильно фрагментировано на разные категории, но вообще, те люди, которые занимаются профессионально, в массе своей умные, интересные, глубокие, мне с ними нравится.

Также мне нравится аудитория нашего подкаста. Она потихоньку растёт, люди приходят, и видно, что им в основном по кайфу. Каждый раз, когда появляется комментарий типа «Занозин — худший интервьюер в истории», люди никак это не аргументируют. Если я где-то накосячил, я это знаю и сам об этом говорю. Главное, что в жизни эти люди никогда не выскажут тебе это в лицо. Они подойдут, сфоткаются с тобой и скажут: «Павел, спасибо Вам большое за то, что вы делаете!» Таких очень много, а чтобы за 15 лет, которые я работаю в Москве на спортивном телевидении, кто-нибудь ко мне подошёл и сказал: «Павел, ты не комментатор, а говно» — ни разу такого не было. После того матча с Уругваем ко мне подходили и говорили: «Ну, Паш, обычно ты не так работаешь, но мы тебя всё равно очень уважаем и любим».

И при этом после запуска подкаста тебя начали узнавать на улицах именно как ведущего «Жизнь как покер».

В Тбилиси очень смешно получилось: я пришёл менять валюту в обменник, а из окошка выглядывает грузинский чувак и говорит: «О, Павел Занозин! А я Ваш подкаст смотрю!»

Где ещё тебя узнавали именно в таком качестве?

Да много где. Например, гулял во дворе с собакой, навстречу идёт пара мужчин: «Павел Занозин?» — «Да!» Я привык, что меня узнают, но здесь они говорили про покер: «Ух ты, а мы смотрим Ваш подкаст, очень нравится, интересно».

Клёво, что у меня есть такая аудитория, но всё равно её чуть меньше, чем хотелось бы. Неужели покером и разговорами о нём интересуется всего 6,000 человек? Не может такого быть, я уверен, что гораздо больше.

Наверное, просто не все зрители подписываются на канал, половина из них смотрит подкаст от случая к случаю и не спешит нажимать на колокольчик.

Хорошо, но пускай просмотров станет больше. Тони Джи у нас обязательно должен выйти на первое место по просмотрам, по динамике он точно лидер.

Ещё тебя как-то узнали в покерном клубе при казино.

Да, это было во Владивостоке. Всю ночь мы играли кэш в ожидании утреннего рейса, и молодые парни по 20 с небольшим лет — видно, что местные реги, пришедшие обирать пьяных фишей — узнали меня и говорят: «Ты что вообще здесь делаешь?» Я отвечаю: «Люблю путешествовать». Они говорят, мол, да, смотрим все выпуски, ты вообще молодец, спасибо большое. Вот эта аудитория нам нужна — молодые, клёвые, весёлые ребята.

Примерно в одно время с ЖКП стартовали другие подкасты с разной степенью регулярности. Например, в июне 2022 года был запущен «Хедз-ап Подкаст» от ПокерОК с Ильёй Трифановым, но он продержался всего шесть выпусков и был закрыт.

Многие проекты не получают большую жизнь. Нам везёт, потому что у нас есть энтузиазм и интересные гости, и если они к нам приходят, значит, мы всё делаем правильно.

Свой подкаст есть у PekarStas, на FunFarm выходят тематические подкасты, а недавно на эту почву ступил топрег Алексей «Avr0ra» Боровков, и его ежемесячные видео с обзором игры на хайстейкс набирают сравнимое число просмотров, иногда даже побольше. Есть ли смысл более подробно говорить с гостями ЖКП о самой игре?

Думаю, нет. Об игре и так много всякого контента — люди прекрасно понимают, что учиться можно и нужно, а мне больше нравится говорить о жизни. Покеристы в основном довольно интересные ребята, а если попадаются неинтересные, мы тоже пытаемся их чуть-чуть расшевелить, хоть и не всегда получается.

Какое из твоих интервью получилось самым удачным?

Не хочется выбирать, таких подкастов было уже очень много, но штук десять я бы поставил на общее первое место. Помню, что по эмоциям мне страшно понравился Глеб Тремзин. Я кайфанул, потому что он был очень непосредственным и во время нашего разговора выдал несколько крылатых фраз. Фразу: «Папа, выиграй все денежки!» переняла моя дочь, и она стала главной и в нашей семье.

Или, например, Константин Пучков — прекрасный, интеллектуальный олдскульщик с кучей разных интересов, он по-прежнему в теме. Не могу не сказать про Тони Джи — это прямо успех, очень здорово. Из нетривиальных — недавний выпуск с Денисом «ALTAL» Писаревым: неожиданно прикольный и глубокий парень, который раскрылся. Для меня важно, чтобы гость за то время, что мы с ним разговариваем, чуть-чуть вылез из скорлупы, и с ним это хорошо получилось.

Помимо Алтала, за последний месяц в подкасте побывало ещё три стримера, и ты признался, что до того, как взять у них интервью, смотрел на них с сомнением. Насколько они другие, когда вылезают из скорлупы?

Не факт, что после общения с ними мне стало интересно смотреть то, что они делают на стримах, потому что там они другие, а в разговоре открывается их реальное «я». Мне это немножко странно, потому что в эфире я стараюсь быть самим собой. Тот случай в «Вечернем покере» — исключительный: я был немножко не собой, потому что решил дать шоу. А обычно я какой в жизни, такой и в эфире (подкаст, комментарий матча, ведение какой-нибудь программы). Но других людей камера часто закрепощает, и чтобы это закрепощение убрать, они пытаются строить из себя что-то, чем не являются.

Вообще, я удивляюсь, как у людей хватает времени смотреть все эти стримы, сериалы. У меня двое детей, дочка живёт в другом городе, поэтому приходится постоянно мотаться туда-сюда. Также у меня куча интересных дел (спорт, друзья, путешествия), и я не понимаю, где взять время, чтобы книжку-то открыть, не то чтобы смотреть стримы. Когда всё успеть?

А какое интервью в подкасте ты считаешь самым неудачным?

С Константином Маслаком. Рома «Paks13» Паксюткин рассказал мне, что когда он брал интервью у Маслака, он его не выпустил, потому что там нельзя было ничего выпустить за час разговора. У нас всё-таки что-то получилось, но это было очень тягуче и давалось со скрипом. Видимо, мне тяжело разговаривать с интровертами.

Артур Мартиросян такой же, но он хотя бы звезда и рассказал кое-что интересное, просто он рассказывал довольно скучно. А вообще, на одно неудачное интервью приходится 15–20 удачных, это просто статистическая погрешность.

У каждого Дудя должна быть своя Вика Цыганова.

А кто сказал, что его интервью с Викой Цыгановой вышло неудачным? Я его смотрел. Думаю, что Дудю было очень тяжело, как и мне было очень тяжело разговаривать с Маслаком, но почему сразу неудачное? Это просто работа.

А в чём для тебя заключается успех интервью?

Во-первых, людям должно понравиться, во-вторых — мне. В процессе я должен чувствовать, что мы классно разговариваем. Здесь нет формулы, это не математика, но должно быть чувство, что, да, получилось.

Для тебя первичнее то, что интервью нравится зрителям, или то, что оно нравится тебе?

Нет, первичнее, чтобы нравилось мне. Я бы очень хотел, чтобы нравилось и зрителям, но если не будет нравиться мне, я просто не буду этим заниматься.

То есть ты бы не стал брать экстремальное интервью, которое потребует от тебя нереального умственного напряжения, но будет очень хайповым и соберёт массу просмотров?

Тут надо смотреть. Экстрим меня не пугает, но если мне будет совсем не интересно… Если бы разговор с тем же Алталом пошёл не так и он бы просто матерился, отнекивался и ругался со мной, я бы точно не получил удовольствия, и зрители бы не получили. А тут после просмотра они все немножко удивились, что этот парень такой, хотя до разговора со мной его никто таким не видел. Они шли за трэшем, а посмотрев, узнали его с новой стороны.

Готов ли ты брать интервью на английском или французском языке у топовых мировых покеристов?

Я бы очень хотел. Это будет тяжело, но это настоящий вызов, и я, конечно же, с радостью соглашусь, кто бы к нам не пришёл. Например, Ги Лалиберте — запросто поговорю с ним на французском.

Почему в прошлом году твой подкаст не получил награду Russian Poker Awards?

Думаю, потому, что ребята, которые это организовывали, чуть больше пиарили голосование на своих ресурсах, но это всё настолько несерьёзно… Я рад, что выиграл «Вечерний покер», это отличное шоу. Возможно, оно рассчитано на более широкую аудиторию, чем наше, поэтому, может быть, и правильно, что награду дали им. За премиями я точно не гонюсь.

Не могу не задать вопрос, который ты сам задаёшь некоторым гостям. Почему ты остаёшься в России?

Потому что не могу уехать от своих детей, не могу уехать в никуда. У меня есть ответственность перед многими людьми, которые от меня зависят, в первую очередь это жена, дети и пожилые родители, я должен их обеспечивать. И пока я окончательно не перешёл на рельсы профессионального игрока в покер, я могу это делать, только живя в России. Большая часть моей работы связана с русским языком и с маленькой, но всё-таки какой-то известностью.

В прошлом году я много размышлял об этом, но такого момента, когда бы я психанул, всё бросил и уехал, просто не случилось. Возможно, немножко помогла моя эмоциональная стабильность, потому что многие мои друзья уехали в порыве, но, к сожалению, не стали счастливее за это время. А для меня главное — быть счастливым, и чтобы мои близкие были счастливы. И пока, несмотря на все проблемы, на весь ужас, который творится, мы можем быть более счастливыми, живя здесь.

Обычно ты в Москве, но тебя часто можно увидеть в родном Нижнем Новгороде. Живёшь на два города?

Ну, как сказать… Мне нравится думать, что я живу в мире, на планете Земля. Я очень люблю куда-то ездить, и в нашей семье есть такая традиция: где бы мы ни оказывались, там обычно возникает чувство дома. Конечно, в мире много мест, где мне хорошо, но живу я всё-таки в Москве, а в Нижнем появляюсь чаще по сравнению с другими городами, потому что здесь живут мои родители и дочка, есть своя квартира, в которой я вырос. Наверное, если бы Кира была со мной в Москве, то в Нижнем я бы появлялся гораздо реже.

Оказавшись перед Хельмутом, что ты ему скажешь?

Hello! Tony G said me that you are a very interesting person. Let’s talk!

Беседовал Дмитрий Воронов