Дойл Брансон играет и выигрывает в покер уже 70 лет. Как ему это удаётся?

Дойл Брансон выигрывает в покер уже семьдесят лет. За это время он стал иконой и был свидетелем того, как игра преступников становится легальной индустрией. Джо Левайн из техасского издания Texas Monthly пересказал его историю от начала и до наших дней.

Демарш на WSOP 1972

Лучшие покерные байки обычно начинаются с сорванного джекпота, крепких нервов или угрозы убийства. В коллекции Дойла Брансона есть множество таких рассказов, и чуть позже мы обсудим их подробнее. Он выигрывал миллионы долларов с помощью блефа, выходил невредимым из разборок с убийцами на автостоянках и в буквальном смысле вырывал свои фишки из лап смерти.

Но его путь в большом покере начался не с этого, а с добровольного отступления.

Это было в мае 1972 года в казино Binion’s Horseshoe («Подкова Биньона») в историческом центре Лас-Вегаса. Столы в импровизированном покер-руме сдвинули вместе, чтобы можно было разместить восьмерых игроков, каждый из которых заплатил по $10,000 за возможность выиграть третью ежегодную Мировую серию покера. Репортёры толпились в казино со своими камерами и диктофонами, но на атмосферу сегодняшнего WSOP это было совсем не похоже. Турнир не транслировали по кабельному телевидению и не рассматривали как спорт — его даже не воспринимали как игру.

Техасский холдем, ныне самая распространённая разновидность покера, к тому моменту существовал в казино Вегаса меньше десяти лет. В 1970 во всём городе было всего 50 покерных столов. Мировая серия была второстепенным мероприятием, предназначенным для стимулирования бизнеса казино, а её участники были настолько странными, словно это персонажи Марка Твена спрыгнули со страниц и отправились в пустыню на поиски приключений. Техасская газета Fort Worth Star-Telegram так описывала это событие: «В противоречивом мире азартных игр, населённом оптимистами, лжецами, болванами и психами, игроки в покер стоят особняком и воспринимаются как диковинные экспонаты».

Дойл Брансон (второй справа) на Мировой серии покера в 1970-х годах

Одним из тех экспонатов был Брансон с его очками в толстой оправе, редеющими волосами и свисающим над столом животом. Он, возможно, был лучшим игроком в мире и использовал агрессивную стратегию, доселе почти никому не известную. Тем не менее, в те времена его фамилия не была известна даже самым большим поклонникам покера. Дойл старался избегать репортёров, а когда беседовал с ними, использовал псевдоним «Адриан Дойл»: он говорил, что приехал из Техаса, и некоторые люди называют его «Техасский Долли».

И тогда Брансон начал проигрывать, выкидывая каждую руку и даже не пытаясь победить. Джек Биньон, президент казино «Подкова», увидел, что происходит. Он остановил игру и провёл участников в свой личный кабинет, где набросился на Брансона.

«У нас будет большой скандал, — сказал Биньон. — Ты просто не можешь этого сделать».

Брансон объяснил: «Джек, я просто не хочу публичности».

В крошечном, консервативном городке Лонгворт на западе Техаса, где вырос Брансон, большинство думало, что он зарабатывает честным трудом. Там его знали как сына фермера, бывшего чемпиона штата по бегу и выпускника магистратуры Баптистского колледжа. Брансон опасался, что если жители Лонгворта узнают, чем он на самом деле занимается и с кем проводит время, то всю его семью начнут обходить стороной.

Итак, «Техасский Долли» вышел из кабинета Биньона, прошёл через зал казино и покинул «Подкову». Человек, который когда-то хвастался тем, что играл в покер пять дней подряд без перерыва на сон, заявил, что слишком устал, его тошнит и у него кружится голова даже от простого сидения за столом.

Отвернувшись тогда от титула чемпиона мира, Дойл сказал себе, что у него ещё будут шансы победить, ему ещё предстоит написать другие главы своей легенды. И, возможно, когда-нибудь эти победы уже не будут сопровождаться чувством вины.

Брансон — мост между историей и сегодняшним днём

Однажды днём в марте 2022 года Брансон ехал в синем Cadillac Escalade по бульвару Лас-Вегас-Стрип, огибая знаменитый фонтан на пути к северному входу казино Bellagio. После того как он передал ключи от авто сотруднику парковки, в зале раздался шум. Он становился всё громче — Дойл мчался на своём инвалидном электроскутере по мраморному полу, объезжая игровые автоматы, банкоматы и многочисленных туристов. «Боюсь, я вожу как гонщик серии NASCAR», — признался он.

В свои 89 лет Брансон всё ещё носит фирменную белую шляпу Stetson на гладкой лысой голове, а его глаза кажутся прищуренными. Он выглядит на свои годы, но по-прежнему ослепительно улыбается и безудержно смеётся. Пока он пробирался между покерных столов, игроки низких лимитов отрывали взгляды от своих карт. Они снимали наушники, смотрели поверх тёмных очков и переглядывались со своими соседями — от их покерфейсов не осталось и следа. Брансон промчался мимо них и направился в приватный зал Legends Room, на стене которого висит его портрет. Остановившись у своего привычного места, Дойл поздоровался с регулярами и попросил сдать ему карты.

Гул в казино стал ещё громче. Волнение понятно: наблюдать за тем, как Дойл Брансон играет в покер в Bellagio, — это всё равно, что смотреть за игрой Тайгера Вудса в знаменитом гольф-клубе Augusta.

За время, прошедшее с его демарша на Мировой серии 1972 года, Брансон стал самым легендарным покеристом всех времён. Какое важное событие в истории покера ни возьми, Брансон, скорее всего, сидел в тот момент за столом. «Он — мост между историей и сегодняшним днём», — говорит бывший чемпион WSOP Даниэль Негреану. Брансон снимался едва ли не во всех покерных телешоу, которые когда-либо выходили в эфир, включая High Stakes Poker, Poker After Dark и Poker Superstars, а его учебник «Суперсистема» считается библией игры. Он принимал участие как в самом первом WSOP в 1970 году, так и в прошлогодней серии, которая стала 52-й по счёту.

За последние десятилетия Мировая серия превратилась в масштабное мероприятие, доминирующее в Вегасе в течение шести недель лета. Серия включает в себя 88 турниров по разным видам покера, где тысячи игроков соревнуются не только за деньги и славу, но и за чемпионские браслеты из золота и бриллиантов — аналог боксёрских поясов. Самый известный из этих турниров — Мейн-ивент по холдему, который транслируется на канале CBS Sports Network. Брансон выигрывал его дважды, в 1976 и 1977 годах, и с тех пор завоевал ещё восемь браслетов Мировой серии. Лишь три игрока, помимо него, выигрывали Мейн-ивент больше одного раза, и по общему числу браслетов WSOP Брансон делит второе место с другими великими покеристами Филом Айви и Джонни Ченом (по 10), уступая только Филу Хельмуту, у которого их 16.

Но настоящая репутация Брансона рождалась в совсем других играх: в обычные дни в Вегасе, за закрытыми дверьми, с банками по миллиону долларов. Брансон по-прежнему играет кэш как минимум раз в неделю, хотя многие друзья стараются приглашать его за столы ещё чаще. До своего восьмидесятилетия он посещал казино триста раз в год, играя ночами напролёт и засыпая с восходом солнца. «Мы ставили на кон всё, что у нас было, день за днём, — вспоминал Дойл в книге Эла Альвареса „Самая крупная игра в городе“. — И каждый второй день мы разорялись».

Теперь он старается вернуться домой до ужина. Дойл говорит, что его жена Луиза провела уже слишком много длинных ночей, беспокоясь о нём. Но гораздо более тревожной новостью стал бы полный отказ Брансона от карт. «Говорю вам, он умрёт, если будет оставаться дома, — говорит Эли Элезра, член Зала славы покера и частый соперник Брансона за столом. — Чтобы жить, ему нужен адреналин, ему нужен бэдбит».

Пожалуй, это действительно так. Во время пандемии коронавируса Брансон не играл почти год. Его госпитализировали с пневмонией, и он, по собственным словам, ощущал физическую ломку из-за отсутствия игры. «Я так много играл, что это стало частью моей жизни», — говорит он. Без покера Брансон чувствовал головокружение, депрессию и вялость, «как после прекращения приёма наркотика».

В турнирах соперники выставляются против него почти каждый раз, чтобы, вернувшись домой, они могли рассказать своим приятелям по домашней игре, что выиграли раздачу у самого Дойла Брансона. «Большинство людей читало мою книгу, — говорит он, — и они всегда думают, что я блефую».

Брансон утверждает, что закончил играть в Главном событии WSOP, и турнир 2021 года был для него последним. Поле там стало настолько большим, а шумиха — настолько сильной, что ему едва удавалось проехать на своём электроскутере к нужному столу. Но Дойл и раньше отказывался от игры в турнирах, что, однако, не помешало ему принять участие в прошлогоднем мейн-ивенте. Там он выступил не слишком удачно, но эксперты отмечали, что в сложных ситуациях Брансон сделал всё от него зависящее. «Большинство игроков на его месте вылетело бы намного раньше», — написал журналист PokerNews. Так что, возможно, этот частичный уход от дел — ещё один его блеф.

В 1972 году Брансону было трудно себе представить, что публика примет его и покер в целом. Когда в 1976 году у него появился ещё один шанс выиграть Мейн-ивент, Брансон по-прежнему хотел получить одобрение общества, которое всё ещё считало профессиональных игроков в азартные игры чудаками и лудоманами. Но к тому времени он уже перестал прятаться. Он решил попытаться изменить отношение к игрокам в покер. За его победами в том и следующем году последовали выпуск книги, статьи в прессе и выступления на телевидении.

Возможно, это была самая впечатляющая ставка Брансона и его наиболее длительный вклад в игру. Его харизма помогла переместить покер из прокуренных помещений в роскошные, светлые, романтичные и подходящие для телетрансляций заведения вроде Bellagio. На протяжении десятилетий Голливуд редко изображал покер за пределами гангстерских фильмов и вестернов, но к 1998 году, когда вышли «Шулера», многое изменилось. В первых же кадрах этого фильма мелькает книга Брансона «Суперсистема», а закадровый голос трижды произносит его фамилию.

В середине нулевых к игре в Bellagio, в которой участвует Дойл, присоединился Мэтт Дэймон, исполнитель главной роли в этом фильме. Он привёл с собой приятеля — Леонардо Ди Каприо.

Дойл Брансон и Леонардо Ди Каприо. Лас-Вегас, 2005 год

Как и всегда, дорогая игра в Legends Room привлекла внимание посетителей казино. Но когда эти зеваки подошли к игрокам, чтобы сделать фото и попросить автографы, они проигнорировали голливудских звёзд и направились прямо к Брансону.

По словам Брансона, Ди Каприо играл очень тайтово и не агрессивно. У Дойла есть целый список знакомых из высшего света, которые играют в покер, и по каждому из них он может дать краткий комментарий — от Кэри Гранта («был не очень хорош») до Тоби Магуайра («играет почти на профессиональном уровне»). Он играл в гольф с Майклом Джорданом и присутствовал при случае, когда кантри-певец Вилли Нельсон проиграл $400,000 в домино. В августе прошлого года Брансон играл с сенатором Тедом Крузом («он был очень хорош и очень много разговаривал со мной»). Уважение было взаимным: «Дойл Брансон — великий техасец и легендарный покерист. У него есть изящество, обаяние и невероятная сообразительность. Для меня было честью сидеть рядом и играть в покер с самим Техасским Долли. После такого не стыдно и умереть».

Несколько месяцев назад Брансон перевёл бóльшую часть своих денег детям Памеле и Тодду (оба тоже успешно играют в покер). Дойл заработал более $6,000,000 в покерных турнирах, а в частных играх выигрывал и проигрывал суммы на порядок больше, так что даже самые близкие люди не могут оценить его общий выигрыш за карьеру. Когда дело доходит до обсуждения их профита, игроки в покер предпочитают молчать, и Брансон не исключение. Он ни за что не расскажет, почему отдал детям своё состояние и сколько оставил у себя. Он лишь пожимает плечами: «Не знаю, я просто это сделал».

Теперь у него нет банкролла, чтобы играть сверхдорогие игры в безлимитный холдем, которые долгое время были для него хлебом с маслом. Вместо этого он играет в «дешёвый покер», где минимальная начальная ставка в каждой раздаче составляет $300. Чтобы начать типичную пятичасовую сессию, ему нужны фишки примерно на $20,000. И вправду дешёвый покер.

И, да, он по-прежнему выигрывает.

Детство в техасской глубинке и знакомство с покером

Несколько десятков лет назад Брансон купил землю на озере Флатхед, что на северо-западе штата Монтана. Даже когда его там нет, он всегда держит при себе частичку Страны бескрайнего неба, как называют этот штат. У его автомобиля номерной знак штата Монтана (вместе с наклейкой на бампере «Не шутите с Техасом»), и номер телефона тоже начинается с кода Монтаны. Прямо у входа в его дом на озере висят рамки с двумя фото, на которых он запечатлён после побед в Мейн-ивентах WSOP. Между фотографиями висит табличка ручной работы с надписью «Долгий путь из Лонгворта» (игра слов: A Long Way From Longworth).

Когда Брансон родился в 1933 году, Лонгворт был посёлком в Западном Техасе, даже не имевшим статуса муниципалитета, с населением около двухсот человек. Там были универмаг, начальная школа с одной комнатой и две церкви. Ближайшим городом был Свитуотер в пятнадцати милях южнее. В доме Брансона не было электричества, пока ему не исполнилось шесть лет, а водопровода не было на протяжении всей его юности. Во дворе — туалет со скрипучей дверью. Хлопковые поля за домом пересекала железная дорога, и ближе к вечеру за грохотом проходящего поезда, от которого тряслись стены, частенько следовал стук в дверь. Сезонные рабочие знали, что мать Брансона Милия накормит их тёплым ужином — для этого им просто нужно было выпрыгнуть из товарного вагона и пройти через кусты хлопчатника. После ужина их подберёт следующий поезд.

Отец Брансона Джон был молчалив и редко уделял трём своим детям много внимания. Он управлял семейной фермой, и дети росли, вручную собирая хлопок, который продавали по центу за фунт веса. Тем не менее, семья Брансонов не испытывала проблем с деньгами — Джону всегда казалось, что этого достаточно.

В городке жило ещё три ребёнка одного возраста с Дойлом — девочка и два мальчика. Трое мальчишек целыми днями играли в бейсбол с одним питчером, одним полевым игроком и одним хиттером, используя метлу вместо биты. Они бросали по кольцу на пыльной площадке, и казалось, только Брансон мог регулировать свой прицел, когда дул ветер прерий. Они плавали в пруде и играли в ковбоев.

В своих мемуарах Брансон, «Крёстный отец покера», называет себя поздно созревшим спортсменом, но к тому времени, как он пошёл в школу в Свитуотере, ему покорялись все игры, которые он пробовал — кроме американского футбола, потому что родители запретили им заниматься. Они считали, что он был слишком мал — ростом всего 170 см и весом 63,5 кг.

В лёгкой атлетике Дойл специализировался в беге на милю. Он пробежал эту дистанцию достаточно быстро, чтобы отобраться в чемпионат штата в Остине. Радиостанции транслировали это событие в прямом эфире на весь Техас, и отец Брансона в Лонгворте тоже включил приёмник. Его мальчику предстояло сразиться с прошлогодним чемпионом и вторым призёром, оба из которых были фаворитами на победу в этом году. Когда забег стартовал, комментатор упоминал только имена этих двоих, рисуя картину ожесточённой борьбы за первое место. У Джона Брансона упало сердце. Позже он сказал сыну: «Я подумал, что ты вышел на этот важный старт, и тебя сразу оставили далеко позади».

Но вскоре из радиоприёмника снова донёсся голос: «Леди и джентльмены, похоже, это была дуэль за второе место. Впереди с отрывом в пятьдесят ярдов бежит Дойл Брансон из Свитуотера, и, видимо, он уже не упустит своего». Брансон стал чемпионом Техаса 1950 года, пробежав милю с результатом 4:38.01.

Но главной любовью Брансона был баскетбол. В конце сороковых, когда чемпионат NBA только зарождался, этот спорт был настолько молод, что школьные тренеры в Западном Техасе иногда разбирались в нём хуже своих подопечных. Брансон в основном игнорировал тренеров в Свитуотере и заимствовал приёмы у ветеранов своей команды. Вскоре он стал звездным игроком, благо к третьему курсу он резко вырос до 1,88 метра. Он играл на позиции защитника, и его дальние броски считались одними из самых точных во всём Техасе. На площадке Брансон носил очки, и когда противники фолили на нём, толстые оправы впивались ему в кожу, оставляя шрамы на бровях.

В 1949 году он вывел команду Свитуотера в турнир штата, а накануне полуфинала пришёл в гостиничный номер к одноклассникам, приехавшим в Остин поболеть за него. Они играли в покер — семикарточный стад и пятикарточный дро — и предложили научить Брансона, который до этого видел игру лишь в вестернах. Они играли сначала на десять центов, потом на четвертак, и так до позднего вечера. Брансон выиграл несколько долларов и около полуночи вернулся в свою комнату.

Даже сегодня он может с фотографической точностью вспомнить конкретные раздачи из своей жизни, карты, которые принесли ему миллионы и сделали знаменитым. Ту первую игру он тоже помнит. «Лёгкие деньги», — так он описал её в своих мемуарах.

Травма, поставившая крест на баскетбольной карьере

Говорят, в Лас-Вегасе никому не везёт долго. В кэш-играх, в которых Брансон часто участвовал в расцвете своей покерной карьеры, любой запросто мог выиграть или проиграть полмиллиона долларов за день, а на следующий день вернуться за стол и повторить этот результат. Несколько плохих ночей подряд могли оставить без гроша кого угодно, даже чемпиона. Брансон говорит, что однажды проиграл $6,000,000 игроку по имени Чип Риз. С тех пор у него были апстрики и даунстрики, но поскольку мерило успеха в покере — это общий выигрыш, можно сказать, что удача сопутствует Брансону уже полвека, в карточных залах от Форт-Уэрта до Макао.

«Никому не может везти постоянно», — говорит он. Вы можете выиграть несколько раздач и без настоящего мастерства, так можно выиграть даже целый турнир. Но гриндить день за днём и при этом постоянно быть на вершине — это совсем другая история. Во всех разновидностях покера, в которые он играл, Брансон собирал роял-флеш всего дважды, и на протяжении 66 лет покер по-прежнему остаётся его основным источником дохода. По его собственным словам, не считая того года, в котором он проиграл $6,000,000, каждый год он заканчивал в плюсе.

Секрет его успеха уходит корнями в более раннюю эпоху игры. За покерным столом Брансон не носит тёмных очков. Он не надевает наушники, чтобы заглушить шум, как многие современные игроки. Другие покеристы застёгивают толстовки до самых глаз, чтобы максимально скрыть свои лица от оппонентов, умеющих читать теллсы — едва заметные внешние признаки психологического состояния игрока. «Я считаю, что всё это нужно запретить», — говорит Брансон. Он предпочитает более ортодоксальную игру, носит рубашку с воротником на пуговицах и иногда спортивный пиджак вместе со своей белой шляпой Stetson. Он общается с другими игроками за столом. «Я играл с ним пару месяцев назад, — говорит Даниэль Негреану. — Мне кажется, что в его 88 ум у него острее, чем пять лет назад. Сейчас он играет лучше».

Сегодня молодые игроки готовятся к игре, используя компьютерные алгоритмы, помогающие определить, какие руки разыгрывать, а какие — сбрасывать, а также точные суммы ставок, основанные на вероятностях. Брансон изучал эти методы, но считает, что может обыграть людей, которые их используют, и он не единственный, кто так думает. Возможно, он не выиграет первую игру у нового соперника. Это может занять у него месяц или даже год, но, в конце концов, он найдёт перевес. Он говорит, что может распознать блеф, наблюдая за чужими венами на шее в поисках признаков учащённого сердцебиения. Против нового поколения игроков-аналитиков он будет играть хаотично, чтобы противостоять той компьютерной модели, по которой они делают ставки. Покерный историк Нолан Далла уверен, что Брансон способен обыграть полный стол любителей, даже не заглядывая в свои карты. «Покер — это игра между людьми», — не устаёт повторять Дойл.

«Есть математика, есть основы, есть стратегические подходы к разным вещам, — объясняет Негреану. — Ты можешь быть прилежным учеником и изучать игру таким способом. То, о чём говорит Дойл, — это адаптация своей стратегии под конкретного соперника. Для этого нужно понимать, с каким человеком имеешь дело, и каковы его предпочтения. Он любит много лгать и блефовать? Или он играет прямолинейно? Поняв это, Дойл адаптирует стратегию. Таким образом, он играет против конкретных людей, у которых есть определённые тенденции. Он также подстраивается под психологическое состояние соперника: много ли тот проиграл? И если да, то повлияло ли это на его разум?»

Брансон не может в полной мере объяснить, как на него повлияли азартные игры, но его влечение к ним никогда не ослабевало с тех пор, как он сыграл свою первую покерную сессию в номере отеля в Остине. На следующее утро баскетбольная команда Свитуотера проиграла свой матч, но Дойл выступил хорошо, и Техасский университет предложил ему место в составе своей баскетбольной, а заодно и легкоатлетической команды. Брансон планировал согласиться, но затянул с подписанием документов, и к тому моменту, когда он был готов подать заявку, университет уже распределил все свои стипендии. Поэтому Дойл поступил в Университет Хардин-Симмонс в городе Абилин, чья команда соревновалась в одной спортивной лиге с учебными заведениями из Аризоны и Техаса.

В Хардин-Симмонс Брансону выплачивали спортивную стипендию размером $15 в месяц, студенты называли это «деньгами на стирку». Он использовал их для участия в ночных покерных играх против других старшекурсников, а также заключал на эти деньги всевозможные пари. Например, как-то раз он поспорил с друзьями на доллар, что сможет попасть камнем в телефонный столб. Дисциплинарная комиссия пять раз выносила Брансону выговор из-за его участия в азартных играх.

Другого студента могли и исключить, но Брансон говорит, что его спас статус звёздного спортсмена. Его результат на дистанции в милю продолжал сокращаться — вплоть до 4:18. Баскетболу он тоже уделял больше внимания и в 1953 году привёл «Ковбоев» к победе в чемпионате конференции над Аризоной. Это дало университету путёвку в турнир Национальной студенческой спортивной ассоциации и привлекло к Дойлу внимание NBA. «Миннеаполис Лейкерс» отправили скаутов в Абилин и сообщили тренеру команды Хардин-Симмонс, что планируют выбрать Брансона в первом раунде драфта следующего года. Дойлу казалось, что его будущее обеспечено.

Летом перед выпускным курсом Брансон вернулся домой в Лонгворт и устроился на местный гипсовый завод компании Sheetrock. Однажды, перегружая материал из вилочного погрузчика в фургон, он заметил, что штабель начал падать. Брансон попытался поймать груз, чтобы спасти его от опрокидывания, но 900-килограммовая груда упала на него, врезавшись в правую голень и сломав большеберцовую и малоберцовую кости. Дойл рухнул на пол, и обнажённая кость торчала из его ноги. Коллега накрыл его одеялом, словно он уже умер.

«Боже, — подумал Брансон. — Я больше никогда не буду играть в баскетбол».

Брансон со сломанной ногой на последнем курсе Университета Хардин-Симмонс

Тогда он мог этого не осознавать, но, возможно, это был первый раз в жизни Брансона, когда ему по-настоящему повезло.

Как Брансон стал профессиональным игроком в покер

В пятидесятые годы в баскетболе не было больших денег: средняя зарплата игрока NBA составляла всего пару тысяч долларов в год. Если бы он продолжил спортивную карьеру, то поспешил бы жениться на своей возлюбленной из колледжа, а после баскетбола, вероятно, вернулся бы в Западный Техас, чтобы стать учителем или, может быть, директором школы.

Наверное, Брансон был бы доволен такой судьбой, но сегодня он рад, что травма заставила его пойти по другому пути. И всё же, когда он был в гипсе от ступни до середины бедра, то с трудом представлял себе хоть какое-то будущее. Как-то раз, когда он ещё поправлялся, они с друзьями по колледжу начали обсуждать свои долгосрочные планы. Однокурсники говорили, что собираются стать писателями и политиками, а затем повернулись к Брансону. Он ответил, что хочет заработать много денег. Когда друзья спросили, каким образом, он ответил: «Не знаю».

Чтобы выиграть время, Дойл поступил в магистратуру Университета Хардин-Симмонс и получил двойную степень магистра в области бизнеса и образования. После того как он перестал отвлекаться на спорт, его оценки улучшились, но он сильно потерял в деньгах.

Почти всегда он возвращался в Абилин с их стипендиями в кармане. «Я видел, что играл лучше большинства из них, — говорит он и сразу поправляется: — Или даже лучше всех без исключения».

После окончания учёбы Брансон подумывал стать учителем, но хотел зарабатывать больше, учитывая свою учёную степень. Он устроился в фирму по продаже счётных машин в Форт-Уэрте. «Я думал, что найду работу получше, — до сих пор обижается он на отсутствие более выгодных предложений. — Я не был прирождённым продавцом». В свой первый рабочий день он пришёл к потенциальному клиенту и начал презентацию. «Этот парень просто посмотрел на меня, развернулся и указал на дверь», — вспоминает Дойл.

За семь месяцев работы у него не было ни одной продажи, что говорило об отсутствии делового чутья — это проклятие будет преследовать Брансона всю оставшуюся жизнь. (Забегая вперёд, с тех пор он потерял сотни тысяч долларов на самых разных инвестициях: от золотых и изумрудных рудников до жевательной резинки для чистки зубов и экспедиций по подъёму «Титаника» и поиску Ноева ковчега.) Однажды во время похода к очередному потенциальному клиенту он наткнулся на покерную игру в подсобке бильярдного клуба. С первого же бай-ина он «менее чем за три часа выиграл месячную зарплату». Вскоре Дойл отказался от работы коммивояжёра и решил играть в покер на постоянной основе.

Ещё одной удачей стал его недавний переезд в Форт-Уэрт. В середине пятидесятых вдоль шоссе в соседний Джэксборо и на улице Эксчейндж-авеню в самом Форт-Уэрте ошивались колоритные персонажи, и там было множество мрачных заведений с карточными столами. Покер в Техасе был вне закона, но многие организаторы игр подкупали местную полицию, которая закрывала глаза на их бизнес. «Эксчейндж-авеню была, пожалуй, самой опасной улицей в Америке. Там можно было встретить только воров, сутенёров и убийц, — говорит Брансон. — Это было потрясающе».

Улица Эксчейндж-авеню в Форт-Уэрте в наши дни

Он начал с малого, постепенно вырабатывая свои стратегии и оттачивая игровые навыки. За столами по семикарточному стаду и лоуболлу A-5 он ставил и блефовал против таких игроков, как Джек Страус по прозвищу «Крона дерева», Корки МакКоркодейл и Дак Маллард. Ещё одну игру проводил Элмер Шарп в своём гараже близ шоссе на Джэксборо. Он держал у себя живого медведя в качестве домашнего питомца, и когда бизнес шёл не очень хорошо, Шарп боролся с животным на потеху публике. Брансон говорит, что однажды он играл в этом заведении пять дней подряд, делая перерывы только на то, чтобы попить, поесть и сходить в туалет. Другие много пили и принимали таблетки, чтобы сохранять бдительность во время этих марафонских сессий, но Брансон редко напивался и избегал наркотиков, питаясь кофе и сладостями.

Он сбился со счёта, сколько раз его арестовывали, и всегда носил с собой пистолет. Как-то раз он отошёл от покерного стола, чтобы поесть, и сел лицом к двери. Около полуночи, в самом разгаре игры, вошёл мужчина, подошёл к игроку за столом, сидевшему напротив Брансона, приставил пушку к его затылку и спустил курок. Мозги этого бедняги брызнули на стену. Брансон до сих пор помнит свою руку в тот момент — две пары, тузы и семёрки. Он схватил свои фишки и выбежал через задний двор, боясь не столько стрельбы, сколько полиции, и прятался в ледяном ручье, пока всё не стихло.

А вот другая история, произошедшая во время игры в лоуболл A-5 — разновидность покера, в которой нужно собрать пять самых младших карт. Брансон заметил, что всякий раз, когда он блефовал, его оппонент по имени Рэд Додсон сбрасывал карты. Брансон наживал на его фолдах тонну денег, поэтому снова сделал крупную ставку, но на этот раз Додсон заколлировал. «Я знаю, что ты блефовал против меня всю ночь, — сказал он. — Давай посмотрим, что ты теперь будешь делать».

Додсон, ухмыляясь, перевернул свои карты — у него был второй натс A-2-3-4-6. Он не мог проиграть — по крайней мере, так ему казалось. Но когда Брансон вскрыл свою руку, Додсон в ужасе уставился на A-2-3-4-5 — лучшую возможную комбинацию. «Его лицо побледнело, глаза закатились, и он начал синеть, — пишет Дойл. — Рэд упал со стула и умер прежде, чем рухнул на пол». Пока все ждали медиков, Брансон забрал банк: «Я чувствовал себя ужасно, но это покер, и здесь случаются бэдбиты».

Когда в 1957 году Брансон приехал домой на праздники, отец предложил ему и брату сыграть в покер. Дойл удивился: он даже не подозревал, что отец умеет играть. Вместо денег использовали спички, и Брансон изо всех сил пытался играть как обычный любитель. Однако его соревновательная натура не выдержала проигрыша, и он попытался применить блеф. Отец моментально его раскусил. «Как ты мог это заколлировать?», — спросил Брансон. Отец спокойно ответил: «Я вижу такие линии уже сорок лет». Оказалось, он оплатил брату и сестре Дойла обучение в колледже с помощью денег, которые выиграл в покерных играх в Свитуотере.

Брансон никогда не рассказывал отцу правду о своей «работе». Ему так и не представился шанс это сделать: Джон умер всего через год после той игры на спички, и Брансон до сих пор думает о нём. «Я всегда надеялся, что он спросит, чем я занимаюсь, и скажет мне пару добрых слов, — писал он в автобиографии. — Думаю, я бы даже согласился на то, чтобы он на меня накричал». Возможно, покер смог бы их сблизить. Теперь Дойл задаётся вопросом, не унаследовал ли он «покерный ген» — что-то в крови, что заставляет его ночь за ночью садиться за покерный стол. То же стремление было и у его отца.

Жизнь «дорожного игрока» и знакомство с женой

Никто точно не знает, где и как возник техасский холдем. Одни говорят, что его изобрели ковбои, которым не хватало карт, и чтобы привлечь больше игроков, им пришлось импровизировать. В 2007 году Законодательное собрание Техаса признало местом зарождения этой игры город Робстаун, пригород Корпус-Кристи, но на этот счёт нет достоверных подробностей. Есть версия, что игроки из Далласа увлеклись этой разновидностью покера в 1920-х годах. Но мы точно знаем, что в пятидесятых холдем едва ли был синонимом покера, как сейчас. Когда в 1958 году Брансон отправился играть в частный карточный клуб в Гранбери, что в сорока милях на юг от Форт-Уэрта, он ещё ничего не слышал о холдеме. Но он знал, что человек, организующий игру, сильно пьёт и делает большие ставки. Он учуял выгодную возможность.

Тот вечер для холдема был чем-то вроде «первого упоминания в летописи». Но прошло ещё десять лет, прежде чем Брансон и другие техасские игроки принесли эту игру в Лас-Вегас. Они сделали это не для популяризации холдема, а для того, чтобы обчищать карманы фишей: техасцы знали, как выигрывать в холдем, а игроки из Вегаса — нет. «За семь лет я не проиграл ни одной крупной игры в покер, — говорит Брансон. — Все умники думали, что я жульничаю, но это было не так. Просто соперники были очень слабыми».

Разъезжая от одной игры к другой, Брансон познакомился с двумя приятелями-покеристами — остроумным владельцем ранчо по имени «Амарилло Слим» Престон и Брайаном Робертсом, которого звали «Моряк» из-за того, что он служил на флоте. Они стали верными друзьями и объединились в «большую тройку» техасских игроков-гастролёров. Они ставили на всё что угодно — как сообща, так и друг против друга. Как-то раз они ехали на своём фургоне по Мексике мимо горного хребта Сьерра-Мадре, и Брансон смотрел в окно. «Дойл, — сказал Робертс. — Как ты думаешь, сколько времени тебе понадобится на то, чтобы взобраться на эту гору?»

Брансон оценил ситуацию: «О, я легко мог бы подняться на неё за два часа». Машина тут же затормозила, они внесли по $2,000, и Брансон отправился в путь. По воспоминаниям Слима, Дойл «взбирался на эту гору как горный козёл, которого отправили с поручением». Даже с больной ногой он уложился в установленное время, и когда он вернулся в фургон, Робертс так сильно расстроился, что отказался отдавать деньги ему в руки. Он просто бросил их на пол, и, пока троица ехала на поиски следующей игры, купюры оставались лежать на полу.

Троица играла единым банкроллом, чтобы один неудачный вечер не мог оставить кого-то из них без денег. Они прикрывали друг другу тыл, но их всё равно периодически грабили. Они высматривали шулеров в покерных клубах, хотя сами никогда не жульничали. («Если бы мне было нужно, я бы мог это сделать», — говорит Брансон.) Но самое главное, они помогали друг другу постигать игру, разбирая важные раздачи в своём гостиничном номере после длинных игровых сессий. Они использовали колоду за колодой, прикидывая вероятность победы определённых рук. Сегодня покеристы задействуют для этого мощные компьютеры, а Брансон и его друзья просчитывали вероятности путём многократного повторения игровых ситуаций.

Однажды Брансон, развлекаясь вместе с Робертсом в клубе Dixie в Сан-Анджело, заметил женщину, танцующую под музыку кантри. Познакомившись с ней, он узнал, что её зовут Луиза и она фармацевт. Они танцевали, потом он пригласил её на кофе, но она ответила отказом. На следующий день, чтобы снова пообщаться с ней, Брансон пошёл в аптеку, притворившись, что ему нужны витамины. Он возвращался туда снова и снова, каждый раз под другим предлогом, и скоро скупил почти все товары в магазине. «Она продавала мне игрушки, витамины, поливитамины, аспирин, всё что угодно, — писал Брансон. — Я купил все штуковины, которые она мне рекомендовала». Однако завоевать Луизу у него так и не получилось, и он сдался, но через несколько месяцев увидел её с другим мужчиной. Брансон подмигнул ей, она подмигнула в ответ. «Что ж, возможно, у меня есть ещё один шанс», — подумал он, вернулся в аптеку и пригласил её на ужин. И в этот раз она сказала «да».

Они поженились в 1962 году в похоронном бюро в Ла-Марке, пригороде Хьюстона. Там работал шурин Брансона, да и вообще, по словам Дойла, «это была прекрасная часовня». За несколько дней до этого, когда Луизе нужно было пойти в суд, чтобы получить разрешение на брак, вместо Брансона её сопровождал Робертс. Её жених в тот момент играл в покер и выигрывал, поэтому они решили, что Робертс может его заменить. Кроме того, вспоминает Дойл, «мы нуждались в деньгах».

Переезд в Лас-Вегас и победа в двух мейн-ивентах WSOP

Исторический центр Лас-Вегаса сегодня выглядит как декорация к фильму «Бегущий по лезвию». Улица Фримонт-стрит почти в десяти милях на север от Стрипа раньше была местом, где самые важные игроки города ставили на кон крупные суммы в заведениях вроде Golden Nugget или «Подкова» Бенни Биньона. С тех пор Фримонт-стрит превратили в торговый центр на открытом воздухе и прогулочную зону: из динамиков пульсирует поп-музыка, а над самой улицей возвышается массивный светодиодный экран, похожий на искусственное небо, озарённое электрическим розово-оранжевым светом.

Казино «Подкова» по-прежнему на месте, хотя теперь оно называется Binion’s. Внутри низкие потолки, а воздух пропитан табачным дымом. Со всех сторон мигают огни и доносятся гудки игровых автоматов, и лишь три фотографии в рамках, размещённые на стене за кассой, напоминают о том, что в этом казино когда-то зародилась Мировая серия покера. Брансон изображён на двух из этих фото: на одном он сидит за финальным столом мейн-ивента 1980 года рядом с ныне покойным покер-про Стю Ангером, а на втором — пожимает руку спортивному комментатору Бренту Масбургеру. Во время пандемии покерные столы в Binion’s не работали, и один из кассиров признаётся, что не знает, откроют ли их снова.

Вегас постоянно стирает свою историю. В 2004 году компания Harrah’s Entertainment купила права на бренд WSOP, включая название «Подкова». Этим летом Мировая серия переехала в комплекс казино Bally’s на Стрипе, который проходит процесс реновации и переименования в «Подкову». На открывающей пресс-конференции организаторы стремились выделить старую «Подкову» как место возникновения WSOP, но гламурная, корпоративная атмосфера этого мероприятия имела мало общего с духом первоначального казино или его босса Бенни Биньона.

Бенни Биньон

Биньон был криминальным авторитетом из Далласа. К тому времени, как он переехал в Лас-Вегас, его уже осудили за одно убийство и предъявили обвинения в двух других. Он покинул Техас в 1946 году («Мой шериф проиграл на выборах») и направился в Неваду с двумя миллионами долларов, набитыми в пару чемоданов. В Вегасе он купил казино «Подкова» и превратил его в рай для азартных игроков, пусть и без изысков. Казино Биньона принимало любые ставки без ограничений и всегда выплачивало выигрыш. В заведении работал ресторан Sombrero Room, где подавали говядину с его ранчо в Монтане, приправленную острым чили. Рецепт соуса Биньон узнал от полицейского, который участвовал в засаде на Бонни и Клайда и затем кормил заключённых в тюрьме Далласа. В Вегасе Биньон присматривал за другими техасцами, и когда в 1973 году туда переехал Брансон, Биньон взял его под своё крыло. Почти каждый день они обедали вместе, часто в компании мэра и других влиятельных людей.

Когда Брансон только появился в городе, самым жестоким гангстером считался Тони «Муравей» Спилотро, который, по некоторым сведениям, совершил не меньше двадцати убийств. Впоследствии именно его образ лёг в основу персонажа Джо Пеши в фильме «Казино» Мартина Скорцезе. До Брансона дошли слухи, что Спилотро хочет получать 25% от его покерных выигрышей. Во время их следующей встречи Дойл спросил, почему он должен принимать эти условия.

— Если тебе это не нравится, — сказал Тони, — я воткну двенадцать ножей для колки льда в твою большую толстую кишку.

— Ты не сможешь перебить всех, — ответил Дойл.

— А мне и не придётся, я убью только одного.

Тони Спилотро

Но, несмотря на угрозы, Спилотро никогда не поднимал руку на Брансона. Как говорит Дойл, он остался жив только потому, что Тони не решался переходить дорогу Бенни Биньону. Брансон в долгу не остался: его участие помогло Бенни и его сыну Джеку успешно провести первую Мировую серию покера. Название фестиваля не имело большого значения: в то время спрос на игру был настолько низким, что во многих казино Вегаса даже не было отдельных комнат для игры в покер. Биньоны пригласили три десятка сильнейших покеристов мира, многие из которых были техасцами, сыграть в разные виды покера в течение нескольких дней, а затем общим голосованием выбрать чемпиона (привычный нам формат с игрой на выбывание появился только через год). Мероприятие было выгодно и организаторам, и игрокам: Биньоны увеличили поток посетителей в своё казино, а Брансон и другие мастера получили возможность заработать лёгкие деньги в кэш-играх против туристов, желающих посоревноваться с профессионалами.

В 1976 году, спустя четыре года после того, как Брансон отказался от титула чемпиона мира, он снова вышел на финальный стол Главного события. В этот раз он играл на победу. К хедс-апу в турнире остались только он и игрок из Хьюстона по имени Джесси Альто. Брансон шаг за шагом изматывал противника, отнимая у него фишки. Он знал, что после проигрыша крупного банка Альто обычно терял терпение, и подумал: «Если я выиграю следующую раздачу, то могу сломить его».

Дилер сдал игрокам карты, и Брансон поднял десятку и двойку. «Это одна из худших рук, которые можно получить, — говорит Даниэль Негреану. — Абсолютный мусор». Но Дойл чувствовал, что у Альто тоже ничего нет, поэтому заколлировал его рейз.

На флоп выложили туза, валета и десятку, таким образом, Брансон собрал пару десяток. Альто снова поставил, и хотя у Дойла была не самая высокая пара, он доверился своей интуиции и уравнял. На тёрне дилер положил двойку, давшую Брансону вторую пару. Альто посмотрел через стол, пытаясь прочесть мысли соперника. Брансон бросил на Альто встречный взгляд и заметил тени у него под глазами. Ему казалось, он впереди.

Дойл двинул достаточное число фишек в центр стола, поставив Альто под олл-ин. Тот сделал колл.

— Что у тебя? — спросил Брансон.

Альто перевернул туза и валета — две более высокие пары. Брансон показал и сказал: «Ты меня обыграл».

Но игра была не окончена: предстояло увидеть карту ривера. Если там появится десятка или двойка, Брансон победит. Шансы против этого были 11 к 1.

В следующем году он снова оказался на финальном столе, и победная раздача проходила по схожему сценарию. Брансон играл против Гари Берланда и считал, что держит его на поводке. Ему сдали такую же руку — десять-два, только разномастные. К тёрну он собрал две пары и поставил, в ответ Берланд пошёл олл-ин с двумя меньшими парами. Последней картой сдали десятку, которая дала Брансону фулл-хаус и сделала двукратного чемпиона мира настоящей суперзвездой покера.

Брансон после победы на Мировой серии покера 1977 года

Руку по сей день называют «рукой Дойла Брансона».

Чудесные избавления от болезней

Сегодня рабочий кабинет Брансона забит стопками документов, фотографий и книг, которые громоздятся на его письменном столе, на полу и под окном. Сьёмочная группа работает над документальным фильмом о его жизни, и он отбирает для них старые фотографии. Посреди всего этого находится его компьютер, где у него открыт Твиттер для общения с поклонниками. Однажды этой весной на его мониторе появился новый твит, и он наклонился в кресле, чтобы прочесть его: «Разве @TexDolly не научил нас тому, что туз-король — это дро-рука?» Дойл улыбнулся.

Где-то среди этих бумаг лежит и старая записная книжка Брансона. Он называет её своей «Книгой чудес» — там описано десять моментов из жизни, которые он не может объяснить иначе, как божественным вмешательством.

Брансон не всегда был религиозен. В 1982 году его дочь Дойла умерла от сердечного приступа в возрасте всего восемнадцати лет, и он ушёл из покера на год и даже подумывал о самоубийстве. Опечаленный горем, Брансон обратился к духовности: изучал буддизм и индуизм, но, в конечном счете, вновь обратился к Библии. «Я понял, что в ней правда», — объясняет он. Один из его старых друзей по баскетбольной команде, ставший министром, прилетел в Вегас, чтобы утешить его. Они молились вместе, и вскоре их примеру последовали многие профессиональные покеристы в Вегасе. «Я видел, как покерные игры, в которых на столе лежали миллионы долларов, прекращались, и все уходили со словами: «Ну, нам пора изучать Библию», — вспоминает Дойл.

«Чудеса» Брансона варьируются от маловероятных до поистине необъяснимых. Одна из историй рассказывает о том, как Луиза ехала по сельской местности в Монтане, и у неё сломался автомобиль. Внезапно из ниоткуда появился человек и починил её машину, но когда она обернулась, чтобы поблагодарить его, он исчез. «Кто ещё это мог быть, если не ангел?» — говорит Брансон.

Другая история приключилась с ним в 1963 году, когда после пробуждения он нащупал у себя на шее нарост размером с ягоду черники. Ещё через неделю нарост стал величиной с лимон. Брат Дойла умер от рака кожи, поэтому Брансон поспешил в больницу. Диагностика подтвердила его опасения, а после операции по удалению опухоли врачи увидели, что рак распространился по всему организму. Они вырезали всё, что могли, но продолжали находить другие опухоли. В дальнейших операциях не было смысла, и врачи сказали Брансону, что ему осталось жить три месяца. Луиза была беременна их первым ребёнком и молилась, чтобы Дойл дожил до родов.

Они обратились в онкологический центр доктора Андерсона в Хьюстоне, и тамошние хирурги предложили процедуру, которая могла бы спасти Дойла, но предупредили, что он может умереть на операционном столе. Он принял эту ставку. Перед операцией с ним простились близкие друзья, а Луиза молилась не переставая. Но когда хирурги приступили к делу, рака нигде не было. «Не знаю, как это объяснить, — говорит он. — В то время я не придал этому значения, но чем больше я видел подобных вещей, тем больше мне казалось, что во всём этом есть предназначение свыше».

Брансон сказал Луизе, что если он выздоровеет, то перестанет играть в азартные игры и найдёт настоящую работу, чтобы обеспечивать их дочь. Покер был весёлым делом, но он поклялся, что если жизнь даст ему ещё один шанс, он посвятит его семье и займётся чем-то более достойным.

Дойл продолжал играть, и его ставки становились всё агрессивнее и агрессивнее. Стратегия сработала — он выиграл 54 покерных игры подряд. «Это было настолько поразительно, что выглядело как шутка», — писал он в своих мемуарах. Этот апстрик погасил весь его медицинский долг.

В «Книге чудес» Брансона описаны и другие чудеса медицины, например, когда Луиза выжила после опухоли матки, а дочь преодолела тяжёлую болезнь позвоночника. Показательно, что покер на страницах этой книги ни разу не упоминается. Чтобы выигрывать в карты, Дойлу никогда не нужна была удача.

Эпилог

Брансон говорит, что хочет дожить до 102 лет, почтив таким образом покерную комбинацию, носящую его имя. Но когда ему исполнилось 70, он понял, что если хочет продержаться так долго, ему нужно привести себя в форму. К 2003 году он так сильно прибавил в весе, что у него с трудом получалось встать из-за стола. Игроки, сидевшие рядом с ним, сказали, что ему нужно похудеть, а он ответил, что ему нужно сбросить 45 килограмм. Соперники предложили заключить пари, и Брансон не смог отказаться. Ему дали шансы 10 к 1 и два года на достижение цели. Брансон поставил $100,000 и в случае выигрыша получил бы миллион.

В первый год после заключения пари Брансон не похудел ни на унцию. После нескольких месяцев второго года картина была такой же, но потом он сел на диету, и лишний вес начал быстро уходить. В конце концов, у него был шанс выиграть миллион. Оставшиеся месяцы Дойл сидел на строгой диете из сома с сыром пармезан. Когда до истечения срока оставалась пара недель, Брансон похудел на 44 килограмма и предложил своим оппонентам сделку: он даст им скидку 2%, если они простят ему недостающий килограмм. В тот вечер они заплатили ему $980,000, и когда после ужина они сели играть в покер, Брансон проиграл всё до цента.

Брансон приветствует публику после вылета из мейн-ивента WSOP 2018

Лишний вес был проблемой для Брансона на протяжении большей части его взрослой жизни, усугубляя проблемы с передвижением, которые преследовали его с тех пор, как он сломал ногу в колледже. Во время очередной попытки похудеть он лёг в клинику, чтобы пройти курс детоксикации. В первый же день у него взяли анализ крови, на следующий день — ещё один анализ. Когда на третий день его вызвали в кабинет врача, там собрались почти все специалисты клиники. «Ваш уровень холестерина ниже 100, — объяснил доктор. — У нас есть пациенты, которые едят только сырые овощи и фрукты, пытаясь снизить уровень холестерина до вашего. Нам просто интересно, чем вы питаетесь».

«Я ем всё», — ответил Брансон.

Врачи были ошеломлены — помимо прочего, Брансон ещё и выиграл в генетическую лотерею. «Ваше тело запрограммировано на то, чтобы жить 125 лет, как бы плохо вы с ним не обращались», — сказали они.

Брансон будет играть до тех пор, пока ему позволит его тело. Если вы спросите, как ему удаётся заниматься этим так долго, он не будет говорить о стратегии ставок и вообще о покере. «Я из длинного рода живчиков», — ответит он. Это перекликается со старой поговоркой, которую он произнёс в начальных титрах шоу Poker After Dark: «Мы не потому перестаём играть, что постарели, — мы стареем, потому что перестаём играть».

Минимум раз в неделю казино Bellagio оживляется, когда Брансон въезжает туда через северный вход и направляется прямо в Legends Room. Снаружи, на стене, ведущей к административным помещениям, висит холст со стихотворением «Легенда о Техасском Долли». Холст на этом месте давно, и никто уже не помнит, как он там оказался. Стихотворение украшено игральными картами и фотографией улыбающегося Брансона в ковбойской шляпе. Его последняя строфа звучит так: